К сожалению, я не могу написать столь же теплый некролог о своем отце, как это сделал, например, Буркин о своем. У меня нет для отца теплых слов.
Он оставил нас, когда мне было шесть лет. Потом он приезжал раз в три-четыре года, чтобы на радостях от встречи с единственным сыном хорошо выпить и покуролесить. Последние три года он мне даже не звонил, а я ему позвонить не мог, потому что в нашем родовом гнезде в поселке Пересыпкино Тамбовской области нет телефона.
По специальности он был геодезист. А как человек любил пожить в свое удовольствие. Любил хорошие рестораны. Любил молодых красивых женщин. Любил хорошо выпить.
В его жизни не нашлось места для меня. А в моей жизни — для него.
И вот что странно. Я всегда был безотцовщиной, но только сегодня понял, что это означает на самом деле.
У меня нет для отца теплых слов.
Остается только простить его. И самому попросить прощения перед лицом Вечности.
Антон Первушин
Journal information